Опять, как в годы золотые,
Три стёртых треплются шлей
И вязнут спицы росписные
В расхлябанные колеи...
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые —
Как слёзы первые любви!
Тебя жалеть я не умею,
И крест свой бережно несу..
Какому хочешь чародею
Отдай разбойную красу!
Пускай заманит и обманет, —
Не пропадёшь, не сгинешь ты,
И лишь забота затуманит
Твои прекрасные черты...
Ну что ж? Одной заботой боле —
Одной слезой река шумней,
А ты всё та же — лес, да поле,
Да плат узорный до бровей...
И невозможное возможно,
Дорога долгая легка,
Когда блеснёт в дали дорожной
Мгновенный взор из-под платка,
Когда звенит тоской острожной
Глухая песня ямщика!..
Поэт очень любит Россию. Он говорит: «Твои мне песни ветровые — как слезы первые любви!» Поэт гордится Россией: «Пускай заманит и обманет, — не пропадёшь, не сгинешь ты». Поэт любуется Россией: «А ты все та же— лес, да поле, да плат узорный до бровей...» Поэт грустит и сожалеет, что Россия такая нищая: «Россия, нищая Россия».
Олицетворения поэт использует, потому что он к России относится, как к живому человеку. Олицетворения такие: Россия, нищая Россия; твои песни ветровые — как слёзы первые любви; какому хочешь чародею отдай разбойную красу; не пропадёшь, не сгинешь ты; твои прекрасные черты; одной слезой река шумней; а ты всё та же; Настроение поэта меняется от того, что поэт видит вокруг себя: нищие избы или красивую молодую девушку, грязную дорогу или лес, поле.
Дорога становится лёгкой, потому что поэт среди этой монотонности вдруг увидел озорной взгляд девушки, то есть он увидел искорку счастья. Она-то и изменила его настроение.
Чувства смешанные: и боль за нищую Россию; и тоска по родине; и счастье от того, что Россия такая красивая и такая родная; и счастье от того, что душа её чистая; и гордость — ведь Россию не сломить.
К первой иллюстрации: 1 и 2 строфы.
Ко второй иллюстрации: 4, 5 и 6 строфы.